Сотрудники, задерживающиеся на работе допоздна, должны вызывать у работодателей не радость, а беспокойство. Ведь трудоголизм — опасная форма психологической зависимости, которая скорее мешает, чем помогает
Тревожный симптом
Трудоголизм — это такая же форма психологической зависимости, как, например, игромания, поясняет Александр Шмелев, профессор МГУ, президент центра “Гуманитарные технологии”. Для таких людей главным мотивом становится сам процесс деятельности. Они как бы действуют под девизом “движение — все, конечная цель — ничто”. Многие из них пытаются убедить себя, что стремятся к высоким заработкам, карьере, благополучию семьи или страны. На самом деле они просто не могут жить без работы по 12, а то и по 16-18 часов в сутки, утверждает Шмелев. Периодические “выгорания” при этом неизбежны, но после периода восстановления от депрессии и апатии трудоголики снова впадают “в трудовой запой”.
Для ряда людей работа в режиме “трудового сверхнапряжения” просто вошла в привычку. Для других это бегство от решения каких-то трудных жизненных проблем, а также от решения непривычных задач, требующих преодоления внутренних психологических барьеров и собственных комплексов, отмечает Шмелев. Например, часто в трудоголизм впадают те, кто не может устроить личную жизнь, говорит он. Так, некоторым молодым людям кажется, что они должны добиться особых профессиональных достижений, добиваться благосклонности девушек. На самом деле они нередко просто избегают подобных психологически рискованных для них ситуаций общения, так как панически боятся получить отказ, считает Шмелев.
Есть три ярко выраженные категории трудоголиков, рассуждает Михаил Слободин, генеральный директор ЗАО “Комплексные энергетические системы”. К первой он относит тех, кто фактически живет работой. Самое страшное для таких сотрудников быть уволенными или получить выговор от начальства. Они всегда находятся в напряжении, благодаря чему поначалу выдают небывалые результаты, но со временем могут перегореть. Ко второй категории Слободин причисляет тех, кто получает от работы и ее результатов удовольствие: “У таких людей работа совпадает с хобби”. Наконец, третья категория объединяет трудоголиков, для которых работа стала обременительной ношей. В какой-то момент они просто утратили цели и смысл деятельности, но не в состоянии выйти из замкнутого круга. Слободин убежден, что на профессиональные успехи могут рассчитывать лишь трудоголики второй категории.
“Надо быть правильным трудоголиком, — утверждает он. — Если работа и ее результаты доставляют удовольствие, то не возникает проблем время от времени разрешить себе отдых или же переключение на другие виды деятельности, например спорт”. В противном случае ни о каких профессиональных достижениях не может быть и речи, считает Слободин. Сотрудник, не позволяющий себе отдохнуть, рано или поздно даст осечку — например, из-за усталости допустит ошибки на переговорах, не справится с поставленным заданием.
Именно таким, правильным трудоголиком считает себя Анна Артамонова, вице-президент — директор по маркетингу и PR компании Mail.Ru. Быть правильным трудоголиком непросто, для этого нужно обладать редкими качествами, отмечает она. Прежде всего, необходимо ставить перед собой четкие цели и уметь их достигать. Успешный трудоголик должен обладать незаурядными умственными способностями, а также силой воли и умением сконцентрироваться, считает Артамонова. В действительности таких совсем не много. “Кто-то имеет острый ум, развитое креативное мышление, зато не в состоянии сконцентрировать внимание и быстро выполнить поставленную задачу. Кто-то, наоборот, очень собран, но, к сожалению, не имеет необходимых природных способностей”, — отмечает она.
Важно не допустить, чтобы трудоголизм перешел в хроническую форму, считает Кирилл Дмитриев, управляющий директор Delta Private Equity Partners. После окончания Стэнфордского университета (США) в 1996 г. Дмитриев стал сотрудником крупной консалтинговой компании. Именно там его научили работать по 14 часов в сутки. “Я часто уходил из офиса в полночь”, — вспоминает Дмитриев. Более пяти лет он придерживался такого рабочего ритма. Перегрузки в начале карьеры Дмитриев считает вполне нормальными. Они помогают быстро приобрести профессиональные навыки. “Но, чтобы пользоваться ими в полной мере и продолжать совершенствоваться, необходимо снижать рабочий ритм”, — считает он.
За последние два года ему удалось сократить трудовой день на четыре часа благодаря делегированию полномочий своим заместителям и помощникам. Дмитриев приучил себя встречаться с друзьями и бизнес-партнерами за пределами офиса и общаться с ними не только на рабочие темы, а также читать книги, не имеющие никакого отношения к сфере его деятельности. “Одержимость работой нередко становится помехой для карьеры, — уверен Дмитриев. — Не надо быть героем, делающим все собственными силами. Это существенно сокращает возможности для личного и профессионального роста”.
Тяга к победе
В этом с ним согласен Евгений Чичваркин, председатель совета директоров компании “Евросеть”. “Я стараюсь не брать трудоголиков на работу, — говорит он. — Мне нужны победоголики и конкурентофилы”. Так он называет людей, которым важны результаты работы, или, другими словами, победа, и тех, кто получает удовольствие от доминирования над конкурентами. Между трудоголиком и победоголиком Чичваркин отмечает огромную разницу: “Первому важен сам процесс работы, а второму — положительный результат”.
Выявить победоголиков можно достаточно быстро, считает Чичваркин: “Они как пружина — всегда готовы к бою, не унывают перед трудностями, обаятельны и общительны”. Оценивая кандидатов во время собеседования, Чичваркин часто задает, казалось бы, очень банальный вопрос: “Чего ты хочешь в жизни?” Победоголики способны четко сформулировать свои цели и не испытывают ни малейших сомнений, что сумеют их достичь. “В свою команду я беру только таких”, — говорит он. Победоголики проявляют себя очень быстро, отмечает Чичваркин, — от двух недель до трех месяцев. Стремление к победе и доминированию над конкурентами он считает врожденными чертами характера. “Воспитать эти качества практически невозможно”, — настаивает он.
