Какие бывают начальники. Часть 2
Иван Сухов
Источник: Работа сегодня
Маша-растеряша. Рабочий день начинается с того, что шеф забыл дома бумаги, которые взял с работы с благой целью - посидеть с ними выходные. Или наоборот. Должен был взять, но забыл. А руководство уже ждет доклада.
Где
Маша-растеряша. Рабочий день начинается с того, что шеф забыл дома бумаги, которые взял с работы с благой целью - посидеть с ними выходные. Или наоборот. Должен был взять, но забыл. А руководство уже ждет доклада.
Где авторучка? Куда подевались сигареты? Кто увел зажигалку? Это еще самые безобидные потери. Тут вполне может справиться и секретарь. А подсказать, что один ботинок белый, а другой черный могут жена или мама. Но вот куда подевался факс из Лондона, который еще вчера был на столе, где дискета с новым текстом контракта и в каком каталоге лежат котировки - это уже задачи повышенной трудности.
Секретарская школа такого начальника - приобретение искусства высшего пилотажа. Какой там органайзер или программа по организации рабочего дня. Тут не обойтись без трехмерной базы данных под UNIX.
Сотрудники вечно находятся в положении боевой готовности. Необходимые материалы уже заранее разложены на столе, чтобы вовремя оказаться под рукой. Однако даже в таком четко отлаженном механизме бывают промахи. Можно взять пять-семь экземпляров визиток, десять-пятнадцать прайсов, отксерить двадцать экземпляров толстенного каталога, чтобы были у каждого, но как быть с телексом, который срочно был доставлен к шефу, минуя по пути новейший копир? Или с телефонным звонком, который не удалось подслушать с параллельного аппарата с целью записать на магнитофон и занести в локальную сеть имена, даты, события и намерения? А шеф уже тут как тут. Кричит из-за закрытой по забывчивости двери: "Кто должен приехать сегодня на переговоры?" или: "Куда я все-таки лечу: в Милан или в Магадан?"
В командировках такого начальника сопровождает почетный эскорт из "хранителей царской памяти", переводчиков (выученные языки шеф забыл сразу же после экзамена), секретарей с ноутбуками и персональных помощников. При этом очень часто именно такие руководители принимают гениальные решения. А что? Голова ничем не забита, ни забот, ни проблем, ни лишней информации. Поэтому все серое вещество можно в любой момент мобилизовать на молниеносную мозговую атаку, результатом которой обычно является предоставленный кредит, новый рынок сбыта, льготный тариф и нефтяное месторождение в бессрочную аренду под минимальный процент.
Такой шеф - не компьютер. Это процессор. Роль жестких дисков, дискет, клавиатуры и интерфейса выполняют подчиненные. Порой за весьма неплохие деньги. И своего "чудака" начальника они не оставят ни за какие блага.
Турист
Где шеф? Этот вопрос занимает умы подчиненных не меньше чем "Что делать?" и "Кто виноват?". Куда посылать ответ на факс: в Австрию или в Австралию? В какой гостинице он остановится в Париже? Где ему бронировать номер - в Токио или в Йоханнесбурге? Для какой встречи ему готовить бумаги?
Вопросы, вопросы, вопросы. Раз в месяц или реже шеф появляется в офисе. Толпа сотрудников перед кабинетом начальника напоминает очередь в McDonald-s. Телефоны подобны радио "Максимум" - без перерыва: провод раскалился добела, секретарь успела сточить ногти, набирая бесконечные вереницы цифр. Даже дома она автоматом нажимает 8-10 перед любым номером. Факсы изрыгают рулоны бумаги на всех языках мира. У подъезда столпотворение автомобилей, словно на юбилее нефтяного генерала. Шеф приехал... Дождались... Наконец-то...
Пара-тройка дней проходят словно в нескончаемом боевике, наполненном погонями и перестрелками. И вот шеф опять уезжает в очередное турне, а сотрудники остаются погребенными под горами заданий, поручений, распоряжений, приказов и прочих напоминаний. Секретарь опять начинает работать в режиме автоответчика, помощник - связного. Опять вопрос "где шеф?" витает в воздухе. Шеф отсутствует, но работа идет.
Вечный двигатель невозможен. Но машина с КПД в девяносто девять и девять десятых процента возможна вполне. Такой машиной и становится отдел шефа-туриста. Непродолжительные визиты направлены лишь на то, чтобы скорректировать настройку на данный этап, провести небольшую чистку, где-то позолотить, где-то подтянуть - и опять вперед, за новыми объемами сырья для переработки и поиском новых рынков сбыта изделий.
Если вы устраиваетесь на работу, а собеседование с вами проводит только кадровик, служебные записки подписывает зам, а знак зодиака и внешность начальника являются предметами бесконечных споров по дороге домой - ваш начальник турист.
Связной
Работа связного чем-то напоминает работу координатора и невежды. Он мало что делает сам. Его дело - работа с Руководством.
Сидит он очень часто в отдельном кабинете, поймать его на рабочем месте - архисложно. Начальник у руководства. Он пробивает, требует, доказывает, стоит на ковре, пьет на дне рождения и делает еще массу всяких полезных дел. Единственное техническое ограничение - связной "связывается" только с лицами своего ранга и вышестоящими.
Секретарь генерального знает связного ближе чем своего шефа: связной половину времени проводит в ее приемной, наводя мосты к сердцу большого босса. Пол в кабинете главбуха вытерт его ботинками. Связной - это каменная стена, за которой отдел чувствует себя в полной безопасности. Что такое вызовы на ковер к руководству - не знает никто. Как никто не знает даже фамилию генерального. И вообще чем занимается фирма. Люди делают свою работу - связной забирает результаты для представления директору, так что и кнут, и пряник не спускаются ниже шефа.
За свой отдел такой начальник стоит горой. Право казнить и миловать - это его прерогатива. И не дай Бог, не заплатить его питомцам премию. В общем, "слуга царю, отец солдату". Кажется лишним даже упоминание о том, что весь объем работы для отдела поставляется связным. Сотрудники связного неуязвимы даже для клыков и когтей церберов из первого отдела.
Субординация - вот бог, которому связной курит фимиам. Поэтому, естественно, что прыгуны через голову начальника - его кровные враги. Не на жизнь, а на смерть. Как и карьеристы. Претендентов на свое место, шибко умных и акробатов связной чует за версту. И никогда не возьмет на работу к себе в отдел. А если кто-то вдруг начинает заболевать любовью к заоблачным высям, то высшая мера наказания - увольнение в двадцать четыре часа - не заставляет себя ждать.
Вельможа
Вельможу можно определить сразу. Для этого даже не нужно быть психологом. Не надо смотреть на компьютеры, на то, как выглядят сотрудники, во что они одеты и сколько у них на столе бумаг. Достаточно взглянуть снизу вверх на восседающего в высоком кожаном кресле начальника, стол которого стоит на специальном подиуме.
За этим столом заседает важный, степенный, солидный, немногословный человек. Каждой, пусть даже самой незначительной, фразе придается вес сократовского изречения. Вельможа не подписывает документы - он оставляет свой бесценный автограф. Пешком ходит только туда, куда и короли. Для остального - машина. Совершить телефонный звонок - ниже его достоинства. Стол - чист. Факсы и телексы читает вслух специальный помощник. Тот же помощник вычитывает газеты, подчеркивая особо важные места для дальнейшего доклада. Вельможа не пишет писем. Устремив в потолок свой взгляд и важно нахмурив лоб, он в течение получаса отпускает несколько мудрых мыслей, на ходу конспектируемых помощником, чтобы потом на их основании подготовить квартальный отчет.
Если вельможа курит, то трубку или сигару. На худой конец Давидова. Сигарету тушит в пепельнице плавными кругами. Даже бумаги в урне лежат с чувством собственного достоинства. Визитка вельможи - с золотым тиснением, выполненная на особой бумаге, представляет собой высокохудожественное произведение.
Премии вельможа выдает царским жестом. Благоволит подхалимам и не выносит простых, как три копейки, людей. Секретарь вельможи - неприступная крепость. Цветы для нее - только темные розы не ниже метра высотой. Косметика - классическая, без всяких там "сомнитель-ных" пузырьков от Дали. Подчиненные называют его "Сам", пришепетывая при упоминании дражайшего имени-отчества.
В принципе с вельможей вполне можно ужиться. Столы и пол моют два раза в день, бумага для техники только финская, в туалетах сверкает итальянская сантехника, при входе - автомат для чистки обуви. Столовая - на уровне ресторана. Зарплаты - никто не обижается. С барского плеча перепадают и премиальные, и оплачиваемое лечение, и отпуск за счет фирмы, и второе образование. Надо только быть вежливым, почаще шаркать ножкой и угодливо хихикать на редкие плоские шутки шефа.
Единственный народ, который не задерживается в таком отделе - это остряки. Вельможа не понимает шуток, а особенно над собой. Сам шутить он, естественно, не умеет. Может лишь улыбнуться этак снисходительно, покровительственно, когда милостиво оплачивает отдых на Средиземном море.
Невежда
Невежды бывают двух типов: сознающие свою профнепригодность и переполненные амбициями. С первыми можно отлично сработаться. Работа со вторыми мукам подобна.
Сознающий свою профнепригодность невежда - чей-то сын, зять, брат или сват. Он сидит тихо и не высовывается. Никогда не лезет в дела отдела. Не читает принесенные на подпись бумаги. Обилие свободного времени позволяет невеждам заниматься своими делами, ходить в курилку и на чаек друг к другу. Так что если вы встречаете в курилке парочку начальников заштатных отделов, которые обсуждают ремонт задней подвески на "Волге", то знайте - это невежды. Обычно невежде уже хорошо за сорок. То есть входить в курс дела и заниматься самообразованием уже поздно.
Невежда, сознающий свою профнепригодность, никогда не препятствует благим начинаниям - он просто не может отличить их от обычной рутины. Не учит подчиненных - сам ничего не смыслит. Предел желаний невежды - выйти на пенсию, доделать дачу и приобрести новую машину.
Часто профессионально непригодного невежду можно встретить в кресле начальника отдела информатики. Когда-то это был специалист по машинам, занимающим три этажа и полздания. Стал начальником "тупикового" в плане служебного роста отдела, да так им и остался, несмотря на явный прогресс в отрасли, угнаться за которым у невежды не хватило сил и времени.
Совсем другое дело - переполненный амбициями невежда. Очень часто это отставной полковник, которого надо было куда-то приткнуть. Или который сам куда-то приткнулся, пока еще были связи. Полбеды, когда это технарь или хозяйственник. А если полевой командир?
Такой невежда лезет в буквальном смысле слова во все щели. Прочитывает каждую мельчайшую бумажку. Всем дает советы и всех учит. Плевать, что подчиненный всю жизнь работал в этой области. Амбициозный невежда все знает всегда лучше всех. И лучше ему не перечить. А сказать ему правду, что он не "совсем" компетентен, - смерть. С металлом в голосе невежда начинает вправлять мозги зарвавшемуся сотруднику. Начальник всегда прав.
Курят такие люди на своем рабочем месте. Им некогда ходить в курилку и обсуждать, кто как с кем сыграл. Они заняты делом. И дело это хуже любого безделья. Способ борьбы с таким деспотом один. Дождаться, когда "крыша" уйдет в отпуск, уедет в длительную командировку или ляжет больницу. И тихонько подсунуть докладную записку, переполненную невеждиной блажью, наиболее ценящему профессиональность руководителю. Результатов может быть только два: либо ваш начальник идет искать новую работу, либо получает такой "фитиль", что моментально осознает свою профнепригодность.
Фанат
Работа - это все или почти все в его жизни. Если бы на работе можно было жить, то фанат немедленно притащил бы туда кровать и платяной шкаф.
Часто фанатами становятся женщины за тридцать с несложившейся личной жизнью. Или холостяки за сорок. Родители, если и живы, то находятся в другом городе. Или живут с другими детьми. Жениться или выйти замуж уже нереально. Остается одно - работа. И ей фанат отдается без оглядки.
Фанат не зверь. Это просто обездоленный человек. Самый тяжелый день - воскресенье. Самый счастливый - понедельник. Рабочий день не ограничен. Ужас в том, что подобной преданности делу фанат требует и от своих подчиненных. Ему не понять, что люди болеют, поскольку сам фанат приходит на работу с температурой сорок и лечится подготовкой к Совету директоров. Не понять, что у людей есть семьи, дети, животные, дача и машина. Что вечера предназначены не для того, чтобы прочитывать и расписывать почту, а для отдыха. Что в выходные не пишут объемный отчет, а устраивают пикники, загородные поездки и ходят в гости. Друзей у фаната тоже нет.
Это идеальный работник, его фирма процветает, он делает карьеру. Но ни деньги ни успех не трогают сердце фаната. Он работает, работает и работает как батарейка Energizer. На пенсию фанаты не уходят. Умирают в преклонном возрасте за рабочим столом и с ручкой в руке.
Фанат не кричит на своих подчиненных: он уважает в них коллег, не скупится на расходы - это обернется сторицей для работы.
Естественно, что фанат - главный враг бухгалтерии и отдела кадров. В отпуск он никогда не ходит, а если и уходит, то каждый день приезжает на работу, чем всех без конца путает и сбивает с толку. К тому же ему постоянно надо рассчитывать сверхурочные, премиальные, дополнительные выплаты за совмещение и т.д.
Фанатами не рождаются - фанатами становятся. И отличительная черта любого истинного фаната - высокая степень профессионализма.
Иван Сухов
P.S. А "Какими бывают подчинённые" - читайте в очередном выпуске 9.04.2004
| 
